После 47 лет брака мой муж вдруг заявил, что хочет развестись. Его слова стали для меня ударом, от которого до сих пор не могу прийти в себя.
Когда-то мы клялись быть вместе и в радости, и в горе. Прошли через болезни, воспитание детей, денежные трудности, и казалось, что всё это только укрепляло наш союз. Но в один обычный осенний вечер всё перечеркнул один короткий разговор.
Я ставила на стол две чашки чая, когда услышала его голос. Спокойный, отстранённый.
— Лида, нам надо поговорить.
Меня сразу насторожило. Обычно такие слова ничего хорошего не сулят. Но то, что он сказал дальше, вогнало меня в оцепенение:
— Я хочу развода.
Мир вокруг будто исчез. Пол под ногами словно провалился. Я уронила ложку и еле выдохнула:
— Ты серьёзно?
Он смотрел на меня так, будто обсуждал не нашу жизнь, а покупку новой мебели.
— Ну, Лида! Ты же не скажешь, что это для тебя сюрприз, — усмехнулся он, и в его улыбке было что-то холодное, чужое.
Я не могла произнести ни слова. Всё во мне протестовало. А он продолжал, будто заранее отрепетировал речь:
— Мы оба знаем: между нами ничего не осталось. Нет той искры, что была раньше. Всё стало рутиной. Я не хочу доживать в этой серой тоске. Хочу свободы. Может, ещё раз влюбиться. Почувствовать то, о чём мы уже забыли.
Его слова резали, как нож. Как он мог так говорить о нашей жизни, о годах любви, так легко, почти с пренебрежением?
Перед глазами пронеслись картины: как мы строили дом, как праздновали Новый год с детьми, как он сжимал мою руку, когда я рожала нашего первенца… Всё это теперь для него было лишь воспоминанием, от которого он хотел избавиться, как от старой надоевшей вещи.
Я стояла, не в силах поверить, что этот седой мужчина напротив — тот самый Серёжа, с которым мы прошли столько лет, клялись друг другу в вечности.
— Почему сейчас? — прошептала я. — Почему после стольких лет?
Он пожал плечами:
— Потому что если не сейчас, то никогда. Не хочу умирать с мыслью, что прожил не свою жизнь.
Меня накрыло волной гнева и боли. А как же я? А дети, внуки, наш дом, наши праздники, мечты? Ведь это был не только его выбор. Почему теперь важно только его желание?
Но он уже решил. Это читалось в его глазах — в тех самых, в которые я когда-то влюбилась без памяти.
Той ночью я не сомкнула глаз. Искала, где мы свернули не туда. Может, в бесконечных заботах потеряли друг друга? Может, я слишком верила, что наша любовь нерушима?
А может, он всегда мечтал о жизни без меня?
Боль сдавила грудь, будто железным обручем. Я чувствовала себя преданной. Униженной. Ненужной.
47 лет. Почти полвека. И теперь для него это всего лишь якорь, от которого он рвётся прочь.
Серёжа собрал вещи на следующий день. Уходя, даже не оглянулся. А я стояла посреди опустевшей квартиры, которую мы создавали вместе, и понимала — рушится всё, что было моим домом, опорой.
В тишине, нарушаемой только моим тяжёлым дыханием, я осознала: теперь придётся строить жизнь заново. Одной.
Прошло несколько недель. Понемногу привыкаю к одиночеству. Иногда накатывает паника: что делать с домом? Как объяснить детям и внукам? Как жить дальше?
Но где-то в глубине души теплится слабая надежда. Может, в этом есть смысл? Может, ещё не конец? Может, это начало новой жизни, где я наконец смогу думать о себе, а не только о чужих желаниях?
Пока не знаю. Просто учусь дышать.
Что поняла за это время:
— Никто не обязан любить нас вечно, даже если клялся в этом.
— Наше счастье не должно зависеть от другого.
— Важно помнить о себе. Даже в браке. Даже в любви.
И, может, однажды я снова научусь доверять. Хотя бы себе.
