Дочь уехала в слезах, а потом написала, что избавится от ребёнка, если мы ей не поможем.
Мы с супругом вырастили трёх дочерей. Две старшие давно живут своей жизнью — замужем, растят детей, работают. А вот младшая, Оленька… С ней у нас всегда была особая связь, но именно она стала нашей самой тяжёлой болью.
Оля с детства была тихой, аккуратной, старательной. Училась хорошо, мечтала стать юристом. Никогда не доставляла хлопот — спокойная, домашняя девочка. Но когда она перешла в выпускной класс, я почувствовала, что что-то не так. Бледная, усталая, в глазах — пустота. На вопросы отвечала уклончиво: мол, просто устала, много занятий. Но я же мать. Я знала — дело не только в учёбе.
Правда открылась неожиданно. Мы с Олей пошли в баню — у нас такая традиция была, наедине поговорить по душам. Когда она разделась, всё стало ясно. Я, мать троих детей, сразу поняла — Оля беременна. Фигуру не скроешь.
— Ну что, Оленька, когда же ты собиралась сказать нам с отцом, что мы станем бабушкой и дедушкой? — спросила я, с трудом сдерживая слёзы.
Дочка сначала запаниковала, пыталась отшутиться, но потом разрыдалась и всё рассказала. Мы пошли к отцу. Его реакция была огненной. Он едва сдерживал гнев. Кто отец? Оля отказалась называть. Сказала, что не хочет его впутывать. Срок был уже большой, и выбора не оставалось — рожать.
Мы настояли, чтобы Оля школу не бросала. Тяжело, но она доучилась. Ребёнка взяли на себя. Мы растили внучку, пока Оля училась в институте. Надеялись, что она окончит учёбу, устроится на работу, встанет на ноги и заберёт малышку. Но пока — всё на нас.
После института Оля сразу начала работать, но забирать дочь не спешила. Говорила: нет жилья, нет времени, устаёт. А мы, уже немолодые, всё ещё водили внучку в сад, потом в школу. Оля навещала редко. Деньги присылала, не бросала — это правда. Но всё чаще чувствовали, что мы не бабушка с дедушкой, а родители во второй раз.
Недавно Оля приехала. Сказала, что снова беременна. Голос дрожал. Оказалось, у неё роман с женатым мужчиной. Богатым, влиятельным. Он не хочет уходить из семьи, но и от ребёнка не отказывается — обещает помогать деньгами, если она решит рожать.
— Мам, пап, вы же воспитали мою дочь… Помогите и с этим малышом. Я не могу уйти в декрет сейчас, карьера только началась. Я всё устрою, просто дайте мне немного времени, — умоляла она.
Мы с мужем переглянулись. Сердце рвалось, но мы понимали: нет. Мы уже не молоды. Болезни одолевают, сил мало. Один раз мы уже всё взяли на себя. Но вечно так продолжаться не может.
— Оля, если решила рожать — это твой выбор. Но и ответственность твоя. Мы помогли, чем могли. Вырастили троих детей. Не скидывали заботу на чужих плеч. Мы не можем пройти этот путь снова. Не сейчас.
Она молча собрала вещи и уехала. А через день пришло сообщение. Всего пара строк, но сердце сжалось:
«Пожалуйста, подумайте ещё раз. Если не поможете… я не смогу оставить ребёнка. Мне придётся… избавиться».
Мы с мужим сидели в тишине. Слова застряли в горле. Потом он взял телефон и написал: «Мы сказали всё. Больше нечего добавить».
Теперь я хожу по дому, не находя себе места. Мы не бездушные. Но ведь мы уже отдали всё. Дали ей образование, время, свободу… И теперь снова?
А если она и правда не справится? Если сделает то, что написала?
Не сплю ночами. Муж замкнулся. Внучки звонят, зовут в гости, а я не могу… Всё думаю: правильно ли мы поступили?
Кто-то скажет — мы жестоки. А кто-то поймёт. Но мы на распутье. Выбирать, куда идти дальше, становится всё тяжелее.
