Под окном больничной палаты ржавая крыша крыльца. Дождь, осенний, колючий, стучал по железу громко и противно.
Катя проснулась от этого шума, лежала и прислушивалась к себе. Ей только что вырезали кисту, а заодно и яичник. Возраст, что ли? Хотя в палате лежали женщины всех возрастов.
Из приоткрытой двери коридора лился тусклый свет. Запах хлорки, валерианки
И вдруг сквозь грохот дождя Катя услышала тихое всхлипывание. Прислушалась тишина. Потом снова.
Она приподнялась на кровати и сразу поняла это плачет та шестнадцатилетняя девочка у противоположной стены. Про неё Катя уже знала осложнение после криминального аборта. Сама себе спицей всё проткнула. Старый дедовский способ
Катя встала, подошла и села на пустую койку напротив. Девочка куталась в одеяло, торчали только острые коленки, а волосы растрепались по подушке. Катя накинула на неё второе одеяло в палате было зябко.
Девочка высунула нос, вытерла его тыльной стороной ладони, совсем по-детски. Её только сегодня прооперировали. Пять часов резали. Санитарка шепнула абсцесс, удалили матку.
Болит? спросила Катя громко. Шёпотом тут смысла не было дождь всё равно заглушал всё.
Девочка мотала головой.
Может, чего-нибудь хочешь? Пить?
Можно
Катя налила тёплого чая с сахаром из термоса.
На, только привстань. Помогла ей подняться.
Спасибо. Девочка сделала три глотка.
Не плачь, уж чего теперь
Кате хотелось отчитать её. О чём думала, дурочка? Всю жизнь себе испортила! Детей лишилась! Да и сама чуть не умерла! Но не сейчас же. Она молчала девочке и так было плохо: наркоз отходил, и осознание всего свалилось на неё разом.
Я никому не нужна, прошептала девочка.
Как это? Близким нужна. Матери. Ты о чём?
А ему нет. Он даже не вспоминает обо мне.
Так ты из-за него ревёшь? Вот нашла из-за кого страдать. Тебе сейчас о себе думать надо, о здоровье, чтобы быстрее восстановиться.
А мне не надо. Я, может, умереть хочу. Без него не могу. Люблю его! Лицо её исказилось, губы посинели, она съехала по подушке, отвернулась и снова зарыдала.
Дождь за окном вторил ей, громыхал порывами.
Катя положила руку ей на плечо и молчала. Что сказать этой несмышлёной девчонке? Что юношеская влюблённость это не любовь? Что если бы он её любил, то не бросил бы? Что он трус и сволочь, раз знал о беременности и не поддержал?
Но разве она поверит?
Расскажи, придумала Катя.
Девочка повернулась, вытерла нос и заговорила сбивчиво, перескакивая с одного на другое, оправдываясь перед собой и перед всем миром.
Они занимались в одной секции лёгкая атлетика. Он из соседнего села, красавец, подающий надежды спортсмен, приезжал на мотоцикле, и все девчонки за ним таяли. Она и мечтать не смела, что он выберет именно её. Но выбрал.
Летом они поехали на соревнования, их поселили в местной школе. Девочки в одном классе, мальчики в другом. Всё случилось в пустом кабинете, даже свечу зажгли. Мечта сбылась он выбрал её. Как было отказать, если он так настаивал?
Он сказал, что предохраняется, я помню. А потом ещё целовал Всё было так хорошо. Вы даже не представляете.
Уж где нам. А потом?
Потом он хотел ещё раз, перед отъездом. Но тренер по коридору прошла, мы под парту спрятались. Смеялись Девочка улыбнулась на секунду. Так весело было. Но тогда ничего не случилось
А дальше?
А дальше Не знаю, что произошло. Он изменился. Тренировки наши разошлись, я специально приехала в его время, а он будто не замечает меня. Руку выдернул, посмотрел так Потом девчонки сказали, что он теперь с Ленкой Михайловой. По её бледной щеке покатилась слеза.
О беременности знал?
Она кивнула.
И что?
У виска покрутил, постучал пальцем по лбу. Мол, думай, что говоришь. А я потом к нему опять пришла прямо домой приехала через две недели. Уже точно знала. Вот тут он испугался, закричал. А я люблю его, понимаете? Больше никто мне не нужен! Никто! Она закрыла лицо одеялом, острые плечи затряслись. А спицу я спиртом обработала, я не знала, что так будет
И от этой детской наивности у Кати сжалось сердце.
Совсем ещё ребёнок. Даже не понимает, что натворила. Ей бы о себе плакать, а она рыдает из-за мальчишки, который её даже не стоит.
Тебя как зовут?
Аня. Аня Соколова.
Соколова? Ты не из Заречья?
Она кивнула.
Папу не Серёжа зовут?
Да Она испуганно затрясла головой. Только они с мамой давно развелись. Вы ей не говорите, ладно? Она не знает. Думает, что я у подруги в Дубровке. Не говорите, пожалуйста!
Не знает? Господи Как можно
Сергей Соколов был одноклассником Кати. И жену его она помнила Ольга, хрупкая, с острым носом, училась на класс младше.
Ань, надо маме сказать. Как же иначе
Нет-нет! Она меня убьёт! Выгонит из дома! Не говорите!
Ладно, не скажу. Давай спать. Уже светает. Тебе отдыхать надо.
Только маме ни слова
Аня послушно повернулась на бок, подложила ладошку под щёку, как маленькая, и закрыла глаза. Катя поправила одеяло и вернулась на свою койку.
Конечно, врачи сами сообщат матери. Может, уже сообщили. Но об этом Катя решила не говорить.
А за окном посветлело. Дождь стихал, унося с собой ночь.
Как же жаль Жаль эту девочку, потерявшую сегодня главное в жизни женщины возможность стать матерью.
Утром у койки Ани сидела рыдающая Ольга. Она качалась на пружинной кровати, сгорбившись, причитала:
Зачем? Зачем так, доченька моя Как же я просмотрела
