Давно это было, но помнится мне, как вчера. Моя доченька, Машенька, только-тобыло восемнадцать лет отпраздновала, как огорошила меня вестью: замуж собирается. А избранник-то её — мужчина по имени Василий Петрович, да ещё и шестидесяти лет от роду.
Шестьдесят. Цифра эта гулом отозвалась в моей голове. Где это видано, чтобы юная девушка, вся в мечтах да надеждах, вздумала связаться с человеком, который ей в деда годится?
Был вечер, багряный от осеннего заката. Разбирал я почту, как вдруг в дверь постучали. На пороге — Маша, румяная, с запахом ромашкового чая, что всегда от неё веяло с малых лет. Но в глазах — что-то не то. Беспокойное.
«Пап, — начала она, усевшись напротив, — встретила я человека. Василий Петрович зовут. Любим друг друга… и скоро под венец пойдём».
Не успел я рта раскрыть, как она добавила:
«А лет ему — шестьдесят».
Мир будто остановился.
«Машенька… — прохрипел я. — Да ты понимаешь, что говоришь?»
«Возраст — числа на паспорте! — воскликнула она. — Он обо мне заботится, как никто в жизни не заботился!»
«Дочка, подумай, что дальше-то будет. Ты молодая, а он…»
«Он меня счастливой делает! — перебила. — Пап, ну познакомься с ним, увидишь сам».
Стиснув зубы, согласился. В глубине души надеялся: вдруг хоть что-то пойму.
Назавтра пришёл я к Василию Петровичу. Всё прилично: квартира уютная, лампа теплым светом горит, хозяин учтивый, чаем угощает. Пока Маша болтала о чём-то счастливом, я вышел на балкон — отдышаться.
И тут услышал разговор, от которого кровь в жилах замёрзла.
«Успокойся, Варя, — говорил он в трубку. — Всё по плану. Девчонка нужна, чтобы долги прикрыть. Женимся — и дело с концом…»
Мир поплыл. Он мою дочь в игру втянул! Да ещё ради своих тёмных делишек.
Ворвался я обратно в комнату.
«Маша! — закричал. — Он тебя обманывает! Всё это ложь!»
Она вспыхнула:
«Папа, тебе всегда мои решения не по душе! Не поддержал ни после маминой смерти, ни когда я больше всего нуждалась!..»
Слова её ранили больнее ножа.
Ушёл я тогда разбитый, но с твёрдым решением.
Обратился к приятелю-сыщику. Через неделю у меня в руках было досье на Василия Петровича: банкротства, долги, судимости за аферы. Нашёл я и его бывшего компаньона — Ивана, который подтвердил худшие опасения.
Тогда придумал план.
Под видом купца зажиточного направился в игорный дом, где Василий Петрович последние гроши спускал. Сел с ним за стол, сыграл пару партий — и нарочно выиграл так, чтобы унизить.
Когда снял парик с очками, он побелел.
«От моей«Держись подальше от моей дочери, а не то хуже будет», — прошептал я ему в лицо, глядя, как его руки дрожат от страха.
